Лес стоял прозрачный и притихший. Лишь я неприлично громко шуршала опавшей листвой, время от времени о чем-то задиристо ругались синицы, да изредка с хриплой тоской прощался с землей очередной гусиный или журавлиный клин.
На Ровне сухо, грибов мало. Это не наш, богатый обильными росами хутор, на котором сам бог велел расти всему, что можно. На Ровне песок, редкая трава и ворох мелкого березового хвороста под ногами.
Но Хозяин на Ровне щедрый. За два часа неспешной прогулки я набрала семилитровое ведро. Были в нем и подберезовики, и осенние польские грибы, и несколько припозднившихся маслят. Даже пара подосиновиков и квартет отборных красавцев-белых.
А к вечеру внезапно стало зябко и влажно. И я поспешила домой, к теплой печке, еще более теплому коту и чашке обжигающего кофе.